Первый немец

Первый немец

Или о том, как война вошла в наш дом и нашу деревню.

Эти воспоминания вместе с другими документами и материалами о Великой Отечественной войне хранятся в Оленинском районном краеведческом музее. Они принадлежат уроженке деревни Березовахи Бобровского сельского округа, выпускницы Бобровской школы 1950-х годов Нине Ивановне Цветковой.

-Я только начала сознавать себя на свете (Н. И. Цветкова родилась 5 декабря 1937 года). Жизнь мне казалась чем-то вроде цветного кино. Все мне было интересно. Я многого не знала и не понимала. Не знала, что такое весна. А когда мой старший брат Петька объяснил мне, что весной тает снег, бегут ручьи, кругом – вода, я сказала, что не хочу весны, чем очень рассмешила брата и соседа Кольку.

- А хочешь, я сейчас заложу ножик за зеркало, и будет весна? – спросил брат Кольку. Колька заверил нас, что и он может сделать тоже самое. Вот только боится, что мамка будет ругаться, когда придёт с работы.

Довольными своими волшебными возможностями, они отправились на улицу откапывать занесённый снегом скворечник. Он стал как бы реликвией, потому как был сделан отцом. А отец ушёл на финскую войну и не вернулся. Были предзнаменования беды. Один раз матери показалось, что кто-то забарабанил пальцами по стеклу. Так делал отец, когда возвращался рано утром из МТС, с работы. Она выскочила на улицу, но там никого не было. Потом за избой как будто камень бухнул с неба на землю. Мать обошла избу вокруг, но ничего не нашла. А на сердце было неспокойно.

Ходила в соседнюю деревню к знаменитой гадалке. Та подбросила на столе сухие вишнёвые косточки, проделав это аж два раза. Но каждый раз косточки показывали плохо: либо отец убит, либо сильно ранен, но в обоих случаях ему сейчас худо. С тем мать и ушла. Писем от отца не было давно.

Вскоре пришло извещение, что отец пропал без вести. Матери дали в сельпо несколько метров ситца, но пенсию на детей почему-то не назначали. Позднее поползли слухи из райвоенкомата, что вроде бы наш отец добровольно сдался в плен финнам.

С тех пор мать стала женой врага народа, а мы с братом –детьми врага народа. Так для нас начинался сорок первый год в деревне Березовахе тогда Калининской, теперь Тверской области.

Лето сменило весну. В деревне гуляли престольные праздники, провожали очередных призывников в армию. Играла гармошка, пели частушки, под раскидистыми липами плясали и танцевали. По улице, взявшись под руки, с неизменной «Катюшей» на устах, ходили девушки. А вечерами вспыхивали драки между парнями. Но тогда в драках не калечили друг друга, правила соблюдались неукоснительно: до первой крови- лежачего не бьют. Словом, шла обычная мирная жизнь.

Но затем, что-то случилось, часто стали проводится собрания, взрослые были чем-то встревожены. В воздухе постоянно витал вопрос: что делать?

Деревенских мужиков куда-то «призвали», вскоре и женщин стали куда-то увозить на телегах с узелками харчей. Оказывается, их увозили на работы: где-то подо Ржевом копали противотанковые рвы. Ржев находится в сорока километрах от нашей деревни, он же –дорога на Москву.

Вскоре женщины вернулись домой. Потом нескончаемой колонной на восток потянулись изможденные, с потухшими глазами, красноармейцы. Их встречали и провожали не так, как это написано в рассказах Михаила Шолохова. Не было упрёков. Все понимали солдатскую долю.

-Родимые, - только изредка произносили деревенские женщины. Каждая надеялась встретить своего- отца, мужа, брата. На обочину дороги выкатывали кадушки с малосольным огурцами, выносили кринки с парным молоком, ковриги черного хлеба.

Потом наступило тягостное ожидание. Деревенские совещались, как пережить немцев. После долгих споров решили уйти в лес, переждать нашествие там.

Представление о войне было наивным. Деревенские ходили в лес рыть землянки, а затем все отправились на новое место жительство. Оно находилось в полутора километрах от деревни, на живописной лесной поляне. Называлось Заднее Лядо.

Стойбище походило на цыганский табор: мычали коровы, плакали дети. В нашей землянке поселились две семьи. Мать со мной и братом, мамина золовка с мужем (туберкулезником) и двумя сыновьями-погодками. Да ещё бабушка.

Посередине землянки был оставлен столб земли, он служил столом. Было страшно, не уютно при свете коптилки. Вместе с хлебом на зубах скрипел песок.

Кто-то принёс слух, что идут танки. Все испугались, что нас подавят в землянках танками. Но затем успокоились: вокруг леса было болото, танки к нам не смогли бы пройти. Хотя опасность для лагеря существовала: если бы немцы его обнаружили, то приняли бы нас за партизан и, конечно, всех бы расстреляли…

В землянках промучились одну ночь. Наутро решили вернуться в свои дома и ждать: будь что будет.

Наступил октябрь, немцев ещё не было, наши отступили. Затем, не останавливаясь, по деревне промчались мотоциклисты.

-Разведчики, - сделали вывод всезнающие мальчишки. Позднее стали появляться пешие немцы, которые уже хозяйничали в отдельных избах. Отбирали у жителей сало, яйца, кур, хлеб, искали валенки, носки, варежки, шарфы: русские холода покусывали непрошенных гостей.

Горькая чаша не обошла и наш дом. В один из дней мать мыла полы в избе, а я сидела на печке, играла в куклы. За окном мелькнула серая тень.

-Спрячь валенки, - успела крикнуть мне мать, но было поздно. Дверь распахнулась, в избу ввалился первый «фриц»- так тогда между собой деревенские называли немцев.

«Фриц» сразу потребовал, чтобы я подала ему новые чёрные валенки.

-Пан, - жалостливо закричала мать, - а как же я?

Немец показал на одеяло из лоскутов, которое лежало на кровати, махнул рукой на печь, приложил ладони к щеке и захрапел. Всё было понятно без перевода: дескать, сшей себе из одеяла бурки и спи на печке- тебе не воевать.

Потом непрошенные гости зачастили. Их требованиями были:

- Матка, курка, яйка, шпик, млеко!..

Так в наш дом и в нашу деревню вошла война…

-----------------------------------------------------------------------

Ну а «враг народа»? Мой отец остался в живых, его я встретила в первые в 1960 году. Это был старый, больной, сломленный человек. По его словам, он попал в плен к финнам в бессознательном состоянии: раненый, обмороженный. Морозы тогда доходили до 40 градусов.

После подписания жирного договора, произошел обмен пленными. Отца осудили на семь лет тюремного заключения за измену Родине. Позднее он был реабилитирован, но в родные края не вернулся: не хотел жить в своей деревне с клеймом изменника Родины. Так мы с братом и росли без отца…

Сколько же судеб человеческих искалечила та война! Будь она проклята!

Нина Цветкова.

На снимке: Н. Цветкова в зрелые годы

Первый немец //Наша жизнь. -2000. -№50. - с.2.